Глава шестнадцатая

1

Итак, Лавров в столице. В этот раз

Нацелился он прямо на Парнас.

На все взирая новыми глазами,

Иные принципы оценивались им,

Все потому, что сам он стал другим.

Порою так бывает в жизни с нами:

2

Ничто не предвещает перемен,

Но вдруг, на повороте, - сильный крен,

И мир другим становится, иначе

Мы видим все, что окружало нас.

Вот и Лавров: решив занять Парнас,

Влюбился и пошел ва-банк. Тем паче

3

Ему теперь казалось все иным.

- Года, года... "Как с белых яблонь дым..."-

Вздыхал порой Лавров и думал, верно,

О том, что затерялась жизни нить,

О том, что без признанья трудно жить,

О суете. Точней о нем, наверно,

4

Словами Данте я бы здесь сказал,

Он, помните, как славно написал:

"Земную жизнь пройдя до середины,

Я очутился в призрачном лесу..."

Так и Лавров. Уже в восьмом часу

Добрался он до места и от Нины

5

Васильевны Орловой вдруг узнал,

Что муж ее уехал на вокзал

Встречать его: - Вы, видно, разминулись.

- "Бывает, что ж". - Она его - за стол,

С дороги - чай. А вскоре муж пришел.

Приятели друг другу улыбнулись,

6

Обнялись дружески. Орлов скорей открыл

Бутылку "Жириновского", налил:

- Ну, за приезд, Серега! - "За удачу!

Она мне пригодится в этот раз.

Даст бог, так напечатают у вас,

В Москве". - А если нет? - "Что ж, не заплачу".

7

- Возможно, я смогу помочь тебе.

Нужна протекция, чтоб подыграть судьбе.

Есть у меня в Москве один приятель,

Который редактирует журнал.

- "Какой журнал?" - "Успех". И я узнал,

Что в нем он постоянно как писатель

8

Печатает рассказики свои.

Туда и отнесем стихи твои.

Ты как, не против? - "В общем, мне б хотелось

Без помощи пробиться на Парнас".

- Ну, милый, так положено у нас,

Чтоб минимум - протекция имелась.

9

Без помощи печатался, поверь,

Один лишь Лев Толстой. Да и теперь

Знакомство очное стоит на первом месте.

- Я все же сам попробовать хочу.

- Ну что ж, тогда бог в помощь, я молчу. -

Вот так они позавтракали вместе,

10

Потолковали, а потом Лавров

Отправился искать для лиры кров,

Вооружившись списком с адресами

Журналов. По Москве мотался он

Наивностью безумной окрылен.

Все без толку. Но это между нами.

11

Лавров надеялся, что где-нибудь

Напрасных поисков прервется путь

И увенчается удачей непременно.

В пяти журналах получил отказ.

"Что ж, меньше стало тропок на Парнас.

Тем легче отыскать свою. Мгновенно

12

Я вовсе и не думал здесь найти

К Олимпу проторенного пути". -

Так утешался он. Но постепенно

Уверенность сомнением теснилась,

А через день и вовсе испарилась.

Друзья мои, скажу вам откровенно,

13

Лавров наш выбрал самый долгий путь.

Услышите вы, вряд ли, где-нибудь,

Чтоб без знакомства люди пробивались.

К тому же, чтоб знакомство завести,

Должно вам очень сильно повезти.

Как многие мне в этом признавались!

14

Литература тут не исключение.

Попробуйте, хоть ради развлечения,

Послать в журнал рассказик или стих.

Он пропадет, его и не заметят.

А в лучшем случае - "корректно" вам ответят,

Что "гениев" таких полно у них.

15

И дело здесь не в том, что будет плох

Ваш стих или рассказик. Видит бог,

Все дело тут в одном менталитете

Российской журналистики. Увы.

Но все пойдет в журналы, если вы

Сегодня числитесь в авторитете.

16

И вот Лавров, который день подряд,

Вычеркивал из списка (целый ряд!)

Те адреса, где он не пригодился;

Испытывая на своем хребте,

Что это все же методы не те.

Орлов трунил над ним и даже злился:

17

- На что надеешься? Я не могу понять.

Послушай, сколько можно объяснять,

Что первым делом нужно с кем-то знаться

И этим разрубить гордиев бант!

А не тянуть за кончики, как франт.

- "Но ведь редакторы должны же разбираться..."

18

- Редакторы! - судьба литературы -

Как часто не хватает им культуры,

Чтоб плевела от зерен отделить,

Чтоб в каждом божью искру отыскать,

Чтоб не гасить огонь, а зажигать

И средь толпы талант определить.

19

Всегда им важен лишь авторитет.

А скольких гениев они свели на нет!

Ведь истинный редактор так же редок,

Как гений среди пишущей толпы!

Они, как мы, у них не шире лбы.

Подумай сам об этом напоследок!

20

Их мучает гастрит и славы жажда.

По меньшей степени сидит Белинский в каждом,

По большей - Пушкины они, ни дать, ни взять.

Смущают их отжившие кумиры.

Редакторы! - гордиев узел лиры:

Не разрубить, так толку не видать.