Александр Сальников "Шарьинская весна"(роман в стихах) |
|
Глава двадцатая
1 Мы вновь в Москве. А где же наш Лавров? Он так устал, что был уже готов Оставить все тщеславные забавы,
Куда-нибудь на край земли сбежать И никогда уж больше не писать, И жить как все: пусть без капризной славы,
2 Так хоть в покое, схоронив мечты... Но вот он сам. Устав от суеты, Ему теперь взбрела охота шляться
У памятника Пушкину. Сюда Пришел Сергей Андреевич, когда Понадобилось с мыслями собраться.
3 Ах, Александр Сергеич! До сих пор С надеждою на мягкий приговор К тебе спешат российские поэты.
Тайком приходят, чтоб поговорить, Или благословенье попросить Да на вопросы отыскать ответы.
4 Записочки кладут на пьедестал... Лавров одну записочку поднял, Как будто между прочим наклонился
Поправить развязавшийся шнурок. Конечно, удержаться он не мог. Так на скамейку рядом опустился
5 С запискою в руках. Он понимал, Что сделал подлость. В жизни не читал Чужие письма. "Но ведь тут - записка.
К тому же, - в людном месте, средь цветов. - Оправдывал поступок свой Лавров. - В конце концов, мне ж не предъявят иска
6 За то, что я поднял какой-то сор". И прочитал украдкой, словно вор. В послании том вот что говорилось:
"... Вы, Александр Сергеевич, смогли Прославиться. Так мне бы помогли. Прошу Вас, сделайте такую милость,
7 Чего Вам стоит. Ваш авторитет Уже давным-давно бы свел на нет Мои сомнения, метания и страхи.
Придите хоть во сне поговорить Да подскажите мне, как дальше быть. Я беден: денег нет и на рубахи.
8 Я неизвестен, все мои стихи (Друзья твердят, что очень неплохи) Еще не знали типографской краски.
"Я к Вам пишу!" Уже четвертый раз! Ведь Вы - Поэт! Неужто нет у Вас Хоть капли жалости? Не верю в эти сказки.
9 Мне тридцать! Если славы не добьюсь Я в тридцать семь - уж точно застрелюсь! И Вы виновны станете отчасти.
Я к Вам пришел, - могли бы и помочь. Прощайте, Пушкин! Жду Вас в эту ночь..." Да, да, представьте. Вот такие страсти.
10 А ниже чуть - стоят инициалы. Еще чуть ниже - адрес. Славный малый. Неровный почерк выдавал нам злость.
Безвестный этот "А.А.С." в волнении Писал записку, не на вдохновении, А на отчаяньи, да выпивши, небось.
11 Лавров задумчиво на памятник смотрел. Что видел в нем? Увидеть что хотел? О чем он думал? Нервно, отрешенно
Вертя в руках записку "А.А.С.", И возбуждая явный интерес Моих читателей. Ну что ж, вполне законно.
12 Вот мыслей ход героя моего. От вас я не скрываю ничего, Чтоб никого случайно не обидеть:
"О, несравненный каменный кумир, В своих стихах вместивший целый мир, Умевший словом видеть и предвидеть,
13 Тебя сам царь читал и почитал. Ты был высок душой, хоть ростом мал. Ты - сын истории, культуры русской,
Поэзии любимое дитя, Ты жил, смеясь, стихи писал шутя, И не вмещался в грани рамки узкой
14 Расхваленного века своего... Мне от тебя не надо ничего. Ты спел свое. Ты памятник оставил.
Почил на лаврах. Бог тебе воздал. Ты и двадцатый век околдовал, И русскую поэзию прославил...
15 Но, боже мой, возможно ли, чтоб ты Мог и из гроба воплощать мечты Безвестных слуг стиха? Да неужели
Лишь стоит написать тебе письмо И адресат оно найдет само? Как многие бы этого хотели.
16 Но пишут же! И носят при луне. Что ж, может быть, попробовать и мне?.." Не долго думая, чтоб не испортить дело,
Достал он авторучку и блокнот, Смахнул рукой со лба внезапный пот, Шепнул: - "Поможет бог", - и начал смело:
17 "Сказать я должен, Вы не мой кумир. Пусть Вас я не зачитывал до дыр, Считая Вашу лиру - прошлым веком,
Но признаю, Вы - гений всех времен. И я был прежде Вами опьянен. Но стал с тех пор давно уж человеком
18 Иных пристрастий, взглядов и идей. Ведь, согласитесь, могут у людей Меняться взгляды... Впрочем, не об этом,
Конечно, я хотел поговорить. Я, как и Вы, - поэт. И дальше жить В безвестности непризнанным поэтом
19 И грустно, и смешно. Мне тридцать пять... Но, к черту это! Я хотел узнать: Не зря ли посещают Вас фанаты
И шлют записки?" Адрес указав, (Не свой, - Орлова. В этом он был прав: Ведь он, пока что, - гость орловской хаты.)
20 Да подписав чуть ниже: "С.А.Л.", Лавров свернул записку, как умел; Купил цветов недалеко в киоске,
Вложил свое письмо между гвоздик И к пьедесталу трепетно приник, Чем вызвал у прохожих юмор плоский. |
|